Шах и Мат - Олеся Оленичева

Его жизнь проходила немного в другом русле, поэтому представление о людях было слегка предвзятым, ведь ему никогда не приходилось, зарабатывать себе на образование. Да, сейчас, он ложил свою жизнь к ногам карьеры, но это было следствием и его детищем. Глядя на человека, он безошибочно мог понять, на что тот способен и чего от него можно ожидать, но в случае с Кирой он допустил большую ошибку и не одну, она была для него сплошной загадкой, которую так и манило разгадать.

Внешняя детская наивность таила в себе глубину и полноту насыщенного мира. Что ещё таила в себе эта особа, оставалось только гадать. Он стоял и разглядывал её, пытаясь заглянуть в самые глубины души, в то время как она не могла оторвать от него глаз. Его взгляд настолько загипнотизировал её, что она не могла проронить ни единого слова, а лишь безвольно стояла перед ним. Её тело было полностью в его власти.

Сейчас она не смогла бы ему отказать и сделала бы всё, чего только он не пожелал. Голова шла кругом от слабости перед этим мужчиной, а глаза наполняли слёзы, вырывавшиеся прямо из самой глубины её души. Как будто их души разговаривали, о чем-то понятном лишь им.

– Интересно, что ещё скрывается в твоём маленьком тайнике? – прервал их молчание Матвей. – Было познавательно узнать о твоём увлечении языками. Может, у тебя есть ещё какие-нибудь серьёзные увлечения, кроме кофе и языков? – не отводя глаз, поинтересовался Матвей.

– А ты всегда судишь о людях по их внешней оболочке? – ответила вопросом на вопрос Кира.

– Нет, только тебя, – он скрестил руки у себя на груди и оперся о косяк.

– Ну, тогда я смогу тебя ещё удивить, – она, словно оттаяла и смогла повернуться, чтобы пройти обратно на кухню.

– Уж постарайся, – решил разрядить обстановку Матвей и поплёлся следом за ней.

– Может, ты, расскажешь немного о себе, о своих увлечениях? – предложила Кира, садясь на стул.

– Может и расскажу. Только сначала расскажи о тату на твоей шее, пока я голову себе не сломал. Очень хочется рассмотреть её поближе и узнать её тайну.

– Ты всегда такой откровенный в своих желаниях? – смутилась она и потёрла шею.

– Конечно! Это моя принципиальная позиция, если не говорить о своих желаниях, то, как тогда их исполнят? Если молчать о них, то они навсегда останутся лишь только мечтами.

– Интересная позиция. Кто их, по-твоему, должен исполнить? – усмехнулась она и уставилась на него своими голубыми глазами.

– Тот, кого они напрямую касаются, – нисколько не смутился Матвей.

– Забавно, – улыбнулась она, и ямочки показались на её щеках. Матвей удивился тому, что раньше не заметил этой детали.

– И?

– Что и? – не поняла Кира и тут же растерялась, потому что почувствовала себя немного глупо.

– Твоя тату … – с нажимом напомнил он.

Матвей медленно обошёл её и встал прямо ссади, да так близко, что у Киры захватило дух и усилилось сердцебиение. Руки моментально вспотели, а во рту пересохло. Он провёл двумя пальцами по тату, которая начиналась: от линии коротко стриженых волос и уходила под майку, маня продолжить своё исследование.

Кира закрыла глаза и громко сглотнула, так и не начав свой рассказ. Его рука захватила её шею, а большой палец медленно начал движения вверх и вниз, разжигая огонь во всём её теле. Он видел, что делают с ней его прикосновения и эта игра начинала забавлять его ещё больше.

– Советую начать свой рассказ, пока я, не начал рассказывать о своих желаниях, – прошептал Матвей прямо над её ухом и обжёг своим дыханием, от чего Кира готова была растаять и расплыться, прямо на этом месте, по полу.

Единственное в чём она была уверена, так это в том, что она не хочет, чтобы он останавливался, ни сейчас и никогда больше. Ей хотелось закрыть дверь в его квартиру и выбросить ключ в окно и уж тем более её не волновали никакие последствия всего происходящего.

– Это тату древних кельтов. Мне очень близко их мировоззрение, – заикаясь, начала она.

– И о чём же она говорит? – Матвей не переставал всё это время наглаживать её шею и желание увидеть, где заканчивается эта тату ещё больше захватывало его.

Её нежная, бархатистая кожа завораживала его, а тело хотело прижаться к ней. Он чувствовал её запах, и ему казалось, ничто не может сравниться с ним.

– Она означает связь души и тела.

– Связь? И насколько ты знакома с их знаниями? – Матвея всегда интересовало всё тайное, если бы архитектура в своё время не завладела полностью его сердцем, то оно принадлежало бы археологии.

Каждое его слово отдавалось во всём её теле, окутывало и уносило в неизвестную высь. Она чувствовала, что парит, растворяясь в его голосе, в его аромате в его прикосновениях.

– Кельты верили, что дух человека – это часть общего мирового духа, что человек много раз умирает и перерождается, тем самым постигая путь к духовному и божественному совершенству, – на одном выдохе произнесла она, как на экзамене.

– Значит, ты веришь, что души связаны между собой? – он чувствовал дрожь в её теле, разделяя полностью охватившее её желание.

Где-то уже очень далеко толика здравого смысла кричала ему, чтобы он остановился. Он наклонил голову, провёл носом по всей длине её шеи и громко вдохнул пьянящий запах. Рука скользнула вниз на плечо и прошлась по руке, немного задержавшись на самых кончиках пальцев.

Понимание того, что необходимо сделать шаг назад и остановиться, разозлило его. Ещё несколько дней назад он сделал бы это, даже не задумываясь, потому что зверь пойман, охота закончена. Осталось получить удовольствие от власти над телом женщины и оставить в растрёпанных чувствах, поставив точку и подведя черту в игре. Но ни в этот раз, ни с этим телом. Это был совсем другой уровень, совсем незнакомый для него и опасный. Он убрал свою руку и закрыл глаза.

– Только не так! – вырвалось из уст Киры, она всё прекрасно поняла, поняла, что он не может довести до конца то, что начинал каждый раз, когда прикасался. Она не могла понять по какой именно причине. Первый раз в жизни она пожалела о том, что не имеет совершенно никакого опыта.

– А как? – улыбнулся Матвей.

– Я не знаю, – она повернулась к нему, с полными слёз глазами.

– Кира, ты очень привлекательная девушка, правда, но я не могу, так с тобой поступить. Так не должно быть. Прости … – он отвернулся от неё и схватился за голову, пытаясь привести свои мысли в порядок.

Он подошёл к окну и прислонился лбом. Холод оконной рамы немного остудил его жар, поднимающийся к голове, как расплавившаяся лава, вытекающая из кратера, которую ничего не может остановить.

– Это всё, потому что я девочка!? – с грустью в глазах спросила Кира.

– То, что ты невинна – это прекрасно, но ты должна сохранить это, для более подходящего мужчины, чем я. Кира, я не могу взять то, что мне не принадлежит, я не прощу себе этого никогда. Для меня это святое. Именно такую девушку я хочу взять в жены, но не сейчас. Я не готов, просто я не готов, – как мантру повторил Матвей, так и не повернувшись к ней лицом.

– Мы можем остаться хотя бы просто друзьями, я не хочу терять с тобой связь? Хочу хотя бы просто быть рядом, хотя бы иногда, – робко залепетала она, перебирая варианты, на которые он бы согласился.

Посмотрев прямо ей в глаза, он понял, что сам не желая того, разбил ей сердце. Так быстро, даже не заметив этого. Он понимал, что ему нужно улетать, возвращаться в свой мир, где нет места слабостям. А она, могла стать его маленькой слабостью, которую он не мог себе позволить… только не сейчас. Такой боли он ещё никогда не испытывал, но что он мог поделать? Она ворвалась в его жизнь, как маленький ураган, от которого не понятно, что вообще можно ожидать. Он жаждал её и боялся одновременно.

Кто она – эта маленькая леди, которая готова была упасть к его ногам, но при этом высоко задрав голову. В её глазах он читал мольбу, которую не мог принять. Слишком большой соблазн – бросить якорь, олицетворяла она собой. Не этого он хотел и видел в своём ближайшем будущем. А просить её ждать, он не имел права. Вот так, решается судьба одного человека, другим. Сильный, волевой, привыкший решать проблемы сам и принимать безотлагательные решения. Он всё решил за неё и точка.

– У нас ещё есть время впереди, – неоднозначно ответил Матвей.

Ещё есть время! Звучит как приговор. Да, ей не хватило бы и всей жизни, чтобы насладиться им. Всё её нутро кричало: – «Возьми меня и не отпускай никогда». Звук закрывшейся клетки, в которую угодило сердце, прозвучал в её голове.

Всё смешалось – гордость, желание, война и поражение, в груди всё это завязывалось в тугой узелок. Расплывчатое понимание того, что он прощается, не отпускало её. Но она боролась с этим, не желая принимать. Не желала верить своим ощущениям. Единственное, во что она готова была поверить это то, что они будут вместе и ничто не помешает ей добиться этого. Эта уверенность поселилась в её сердце и успокоила. Она чётко нарисовала себе цель в жизни – быть счастливой с этим человеком.